Premier
В ближайшее время премьеры не запланированы!
Гендер на гендер
10 february 2015Юлия ЩЕТКОВА Новая Сибирь
СТИХАМИ, стопами и рифмами открыл Год литературы в России новосибирский «Старый дом». Команда главных — режиссер Галина Пьянова и художник Антон Болкунов — запустила свой первый off-репертуарный проект: актуальная мужская поэзия устами прекрасных дам. Действо, сотканное из текстов ныне здравствующих пиитов, а также трубадуров, менестрелей, акынов и творцов, получило название «Я — поэт XXI века» и обнаружило как минимум живую потребность публики в хорошем поэтическом слоге.
13 июня 2014 года Владимир Путин подписал Указ «О проведении в Российской Федерации Года литературы» и повелел выделить на все аж 300 миллионов рублей. 26 января 2015 года на просторах рунета заработал сайт, тщательно фиксирующий все движения культурных масс в заданном президентом направлении. А ровно через два дня на сцене МХТ случилось официальное открытие объявленного года. 50 ведущих актеров прославленной труппы подготовили литературно-художественную композицию, в которой прозвучали отрывки из произведений русской классики и современных авторов. Начало было положено, и Год литературы заполыхал по городам и весям. Заглянул в Уфу, где по столь радостному поводу впервые было применено книголечение. Взвился тридцатью торжественными мероприятиями на Чукотке — от творческих вечеров до издания чукотско-французско-англо-русского словаря. Перебрался в Вологду, где местные школьники снялись в клипе о Лермонтове. Добежал до Таганрога, чтобы продегустировать блюда, описанные в произведениях А. П. Чехова. Переметнулся в Архангельск — как раз к открытию памятника Козьме Пруткову. Подивился увлеченности благовещенского дворника-блогера, который по собственной инициативе собрал в подвале библиотеку из книг, ставших ненужными владельцам (между прочим, уникальное собрание с раритетными прижизненными изданиями). Пролистал журнал «Русский пионер», опубликовавший три стихотворения министра иностранных дел РФ Сергея Лаврова. Отправился в Иркутскую область, где уже триста жителей нашей страны (студенты, полицейские, врачи, учителя, домохозяйки и т. д.) трудились над созданием видеокниги по повести Валентина Распутина. Разумеется, не смог манкировать столицей Сибири, претендующей на целую россыпь событий — от ледовых городков до фестивалей.
Одним из первых свою метку на карте Года литературы в России поставил драматический театр «Старый дом», где 2 февраля на хрупкие артистические плечики был возложен крест суровой мужской поэзии. Несли дамы свою ношу кто как придется, но все без исключения с завидным воодушевлением. Полуторачасовой поэтический поток обернулся театрализованной презентацией разной степени одаренности авторов и исполнителей. Крепкая рифма пикировала в декольте. Белый стих плутал в малиновом бархате. Гласные бились о панцирную сетку занесенной из маскулинного мира кровати. Цезура лопалась вслед выпущенному из наманикюренных пальчиков микрофону. А диссонанс чадил притушенной папироской. Сначала девочки играли в то, как они должны читать поэзию по представлению мальчиков. Потом девочки играли в мальчиков, которые, по их представлению, создавали эту поэзию. Гендер на гендер. Стих за стих. И только в финале, на темной сцене, в снопах света — человеческие лица без масок и упрека. О том, куда ведут пути новой поэтической программы «Старого дома», газете «Новая Сибирь» поведал автор проекта, главный режиссер театра Галина Пьянова.
— Галина Николаевна, почему вы начали формирование офф-репертуарной программы именно с поэзии?
— В начале сезона я говорила о том, что одна из важнейших задач современного театра — поиск личности на сцене и в жизни. Мы нормальные люди. Мы хотим не только развлекать, но и думать, делиться, говорить о том, что волнует каждого из нас. Современная андеграундная поэзия на сцене — попытка найти и открыть себя. Это одна из основополагающих идей офф-программы. Импульс — взбудоражить актерское сознание. Цель — научить артистов ощущать себя интеллектуально независимыми, не относиться к себе как к исходному материалу для режиссерских концепций. И, конечно, перейти на новый уровень взаимоотношений с аудиторией. Контакт со зрителем обязателен и абсолютен.
— Почему выбор пал на поэтов-современников?
— Пространство литературы, которым подпитывается театр, безгранично. Однако поэзии в новосибирском театре мало, а современной поэзии вообще почти нет. Между тем сегодня именно поэты-современники, зависимые от многих вещей, вынуждены быть честными. Они зависят от звука, от ритма, от формы. Чтобы серьезно подключиться к нерву, им приходится отсекать лишнее и строго отслеживать содержание. Второй важный пункт проекта — поэты, чьи стихи мы читаем со сцены, должны быть живы. И не в плане метафоры.
— Неужели живые честнее ушедших?
— Когда поэт умирает, на него очень часто вешают ярлык (например, «гениальный»), и это определение задает то или иное отношение к его творчеству. Сегодня всем, к примеру, понятно, что Борис Рыжий был гением. Только надо было признавать это тогда, при его жизни, и работать с ним в сотворчестве, в союзе. А с живыми, с теми, о ком еще ни слова не сказал ни один «вед» (театровед, литературовед или режиссер), никаких заданных рамок не чувствуется. С живыми поэтами невероятно сложно определить, что перед вами — графомания или новое слово. Ориентироваться здесь можно только на перекличку эмоций и интуиции: меня просто взрывает — так я хочу отдать все эти запятые и многоточия. И еще один ключевой для нас критерий — мы ориентировались на поэтов-мужчин.
— Но произносить их стихи должны были со сцены исключительно женщины?
— Да. Принципиально. Этот мир создан мужчинами и для мужчин (я говорю об этом без всякой сентиментальности), и его продолжают строить мужчины. Мужчины зачастую — определители правил игры. Мы, женщины, живем по их правилам. Недавно я ходила на вечер поэзии, поэтическое действо, как называли процесс организаторы. Сначала читать свои стихи выходили мужчины. Все внимательно слушали, кивали головами, аплодировали удачной рифме. Затем вышла читать девушка. Да, она читала что-то очень женское, но происходящее в зале меня поразило. Параллельно с чтением стихов мужчины начали вслух разговаривать между собой, вздыхать, качать головами, всячески показывать, какой ужас она читает. Так были приняты все девушки. Меня это шокировало. Дело не в жалости. Я не испытываю жалость к тем женщинам, которые решили войти в мужскую профессию. У нас, кстати, и в названиях профессий сплошь мужской род — поэт, режиссер, врач, учитель. И если ты пошла этим путем — учись драться, крепко стоять, держаться, принимать. Здесь другие правила игры, другая логика, иное мировосприятие. Хотим мы этого или нет. Один мужчина затеял войну, другой на нее пошел, третий на ней умер. А у нас, у женщин, какая во всем этом роль? Только плакать и провожать, радоваться и встречать. Вот нам хотелось понять эту разницу между мирами.
— Получилось?
— Мужчины, читающие поэзию, — это замкнутый шаманский круг. Нам очень хотелось если не войти, то хотя бы заглянуть в него. Но нам не хотелось играть мужчин (без этого, конечно, не обошлось, и это было очень смешно). Нам нужно было поиграть в мужчин — через слово, через ритм, через звук, через образ. И это очень сильно изменило наше отношение к мужскому миру. Иначе посмотрели на темы, которые волнуют мужчин-поэтов, — любовь, война, заложники.
— Как формировался круг авторов?
— Список авторов и стихотворений, которые мы прочли со сцены, формировался и корректировался до последнего. И это был удивительный процесс. Просто удивительный. Как режиссер я запретила себе на репетициях думать о результате. Я не хотела ориентироваться на свой вкус, на свое знание, на свое мировосприятие. Потому что поэзия интимна. И даже если девчонки приносили стихи, которые я воспринимала как «ужас-ужас», я держалась изо всех сил, чтобы не озвучить свои ощущения. И, кстати, иногда случалось так, что на следующий день репетиций актрисы сами отказывались от этих опусов: прямым текстом говорили, что им стыдно. Так мы обменивались стихами, впечатлениями и открывали для себя новых поэтов. Естественный отбор шел без всяких анализов, комментарий, усмешек. Мы до последнего не могли остановиться. Читали, читали, читали. Наступал новый день, и обязательно кто-нибудь приносил новые стихи. В том числе и новосибирские поэты, которые приходили к нам на репетиции. Мы были предельно открыты. В «Старом доме», где не так уж и много свободного пространства, это сделать не сложно. Мы не могли уединиться в отдельной комнате на 19-м этаже, а потом неожиданно выйти ко всем со спектаклем. Мы все время находились у всех на виду. И постепенно к нам присоединялись новые люди. И это было хорошо.
— Как отнеслись к вашему поэтическому проекту внутри театра?
— С интересом. Я пригласила всех, кто пожелает. И откликнулись все молодые актрисы театра. Надо понимать, что это была офф-программа. Она шла параллельно с основным репертуаром. Мы тратили на репетиции свое личное время, но никто не возражал.
— Проект получит продолжение?
— Я очень надеюсь, что мы не остановимся на проекте «Я — поэт XXI века». 18 и 19 февраля выйдет спектакль «Летов» по поэзии Егора Летова. Возможно, чуть позже мне удастся поработать с нашими актерами-мужчинами. Есть идея, оттолкнувшись от современной поэзии, идти вглубь — в Серебряный век, в классику. Время покажет.
Пока же главный режиссер отдал замысел на суд великого Хроноса, дирекция театра вынесла off-программе свой вполне однозначный и окончательный приговор: «Вечер современной поэзии стал первым из задуманных нашим театром проектов в рамках цикла мероприятий, посвященных литераторам, их текстам и идее литературного творчества, — резюмировала директор НГДТ «Старый дом» Антонида Гореявчева. — Наша цель заключалась в том, чтобы познакомить новосибирцев с современным поэтическим сознанием — от признанных Сергея Гандлевского, Тимура Кибирова, Дмитрия Быкова до модных молодых авторов сетевой литературы и новосибирских поэтов. Всего мы представили тридцать имен. Сам спектакль показал, что это очень любопытно, как современный язык, далекий от гармонии и идеализма, ложится в лирическую строку, как проблемы повседневного становятся частью языкового эксперимента, иронического осмысления или драматических раздумий о настоящем времени. Мы получили много положительных отзывов, и хотя этот проект был рассчитан на один показ — наш опыт продемонстрировал, что театральное воплощение поэзии сегодня необходимо и востребованно. А это значит, весь 2015 год во внерепертуарной программе «Старого дома» будут возникать такого рода уникальные постановки».
The article mentions:
perfomances: