Novosibirsk State
Drama Theater

«SOCIOPATH»: Плюмбум, или опасная игра

Добросовестные родители пытаются оттащить детей от компьютера и засадить за программного Шекспира. А в новосибирском «Старом доме» создали компьютерную игру «Sociopath» на основе пьесы «Гамлет», и зрителя не оттащить от театра.

Компьютер загружается. Изображение проецируется на стены клетки, где происходит действие. Буквы, двоеточия, скобки компьютерного кода бегут, дрожат, падают на пол, на колени и лица зрителей, на плечи замершего посреди площадки фехтовальщика с рапирой, белого, как айфон. «Типа Гамлет» (как он обозначен в программке) появляется в черном. Тычет в кнопки гаджета, сообщает, что он сейчас online, бормочет: «записываем… ищем текст… Шекспир, «Гамлет», перевод Пастернака, листаем, листаем…». В этом фанфикшне Социопат будет переставлять, гонять, ломать и убивать компьютерные фигурки, каждой из которых выдал характеристики, и все отрицательные – «Интриган», «Ехидна», «Лжец», «Предатель». Даже Офелия.

Инопланетянка с лампочками в каштановых кудрях, статуэтка в белоснежном костюме, кукла наследника Тутти, сконструированная в голове ирреальность, призрачная, шаткая, ломкая, выпевает «Я люблю тебя» – это вообще понятие с другой звезды. Что с ней делать, с этой неземной красотой? Недавно, любуясь портретом Офелии на берегу Озера, он признавался в грехе Онана, а теперь атакует ее словесной бурей. Гораздо проще, захлебываясь в словах, обрушивать проклятья всему миру, чем выстраивать отношения с конкретным человеком. По воле геймера черные эмодзи ломают Офелию, как механическую куклу в краснофакельском спектакле «Маскарад», таскают по полу, как Инкен в стародомовском спектакле «Перед заходом солнца», уволакивают в черноту. Ее больше нет, ее удалили одним кликом. 

«Слова, слова, слова», – характеристика самого Социопата, шекспировский Гамлет отдыхает. Бьет словами наотмашь, издевается, провоцирует, атакует, развенчивает, разоблачает, запугивает, загоняет в угол, уничижает, уничтожает, удаляет delete. На решающий рэп-батл выходят сильные соперники – «типа Гамлет» и «дядя Клава». И тут уже не компьютерные герои, а Анатолий Григорьев и Ян Латышев меряются силой духа. Белый, невозмутимый, утонченный, накачанный Клавдий убеждает в очевидном. Черный, холеричный, неистовый Гамлет входит в раж, повторяя, как заклинание: «Противостоять –стоять напротив – на своем напротив настоять!». 

Против кого воюем? Какой справедливости ищет геймер, замкнутый сам на себе, упёртый в монитор? У него много родственников – предшественников и последователей, эдаких борцов якобы против зла. В советском фильме Абдрашитова, например, некто Плюмбум, суровый школьник, законченный циник, непробиваемая сволочь, рвался наказывать зло, представляя его довольно абстрактно, в общем виде, в одном цвете. И наделал своей упертостью еще больше зла. Но Плюмбум меньше рефлексирует и больше действует, а Социопат своими неудобными вопросами достает мир – тот еще демагог и никакой не герой. 

Но и в словах заложена убойная сила. Дядя Клава за себя постоять умеет и ни перед чем не остановится, особенно если он – важная политическая фигура, а не просто пешка в компьютерной игре. Его руками будет рушиться мир, множа трагедии и жертвы. Зверя выпустили на свободу.

У них с Гертрудой была любовная идиллия. Умные разговоры и жаркие объятия. Совсем недавно Клавдий иронизировал, качая мускулы: «Итальянцы маленькие, кривоногие – с кого статуи лепили?». Они сами как статуи, так прекрасны. Они лепили друг для друга свои скульптурные тела, они скользили по танцполу, сплетаясь в экстазе,завораживали их эротические танцы на гироскутере. Но Клавдий встал в боевую стойку («Я боюсь, ему удалось самое страшное – вбить клин в наши отношения»), Гертруда дала ему карт-бланш («Я пойду за своим мужем»), нежно сплетая руки у него на шее. Маховик качнулся, процесс вошел в стадию необратимости, человеческая психика дала крен, наружу полезло всё самое неприглядное. Она теперь истеричная мать. Обвиняет любимого, не помня себя, скачет вокруг него с уродливыми обезьяньими жестами. Он теперь властелин мира. Хватает ее, льет ей в глотку отравленную воду, остервенело душит железной рукой. Мерзко скрипит танцпол под кроссовками, когда пара извивается в неравном поединке. 

Если первая часть спектакля плотно утрамбована рэп-баттлами, то вторая – натуральный блокбастер. Тщедушный парнишка в очечках с неизменным айфоном в руке запросил пощады, попытался сбежать, а по правилам игры надо драться. Человечки-эмодзи задвигают решетки ринга, ставшего метафорой скорлупы – как внутренней скорлупы сознания («Мир в ореховой скорлупе» – рабочее название спектакля по аналогии с книгой Стивена Хокинга, которому он и посвящен), куда ты запер сам себя, так и внешней – границ мира, который запер тебя, чтобы раздавить. 

Что вы творите, господи, он же хлещет его рапирой по голой спине, и кровавые полосы рассекают кожу. Раздается топот погони, свистит воздух, скрипит пол, брызжет пот. Свет пронзает мозг, саундтрек взрывает сердце, пространство скручивается в узел, планета искрит и рассыпается под ударами оружия, осколки слепят глаза, вихри вселенной сметают всех без разбора, тебя сейчас смоет в небытие волной всеобщей ненависти. Айфон растоптан, батарея разряжена, строки с главным монологом мировой драматургии рассыпаются на отдельные буквы, gameover. Побежденный Гамлет, затихая на полу, продолжает бормотать сентенции, которые он вынес из кровавой эпопеи. Любой поединок закончится обглоданными костями… Быть или…

Так волей главного режиссера театра «Старый дом» и постановщика спектакля Андрея Прикотенко бродячий сюжет о Гамлете, прославленный Шекспиром, трансформировался в современную историю о социопате. Этот спектакль экстранеординарен во всем, начиная не с вешалки, тут-то как раз менять нечего, а с подхода к пьесе, в которой проблема краха гуманизма не устарела, а даже обострилась, в отличие от темпа и языка. Вместо того чтобы лопатить громоздкий драматургический материал во время репетиций, режиссер написал на его основе собственный текст и разработал для него особое пространство – гибкое, мобильное, способное к любым переменам.

На пресс-конференции перед премьерой на вопрос, почему зрителям нельзя фотографировать спектакль, главреж насторожился и угрюмо спросил, зачем вам это нужно. Затем, чтобы показать своим подписчикам в фейсбуке – как о само собой разумеющемся ответила девушка. И тогда перед началом спектакля закадровый голос Прикотенко озвучил не традиционный запрет на фото-и-видеосъемку, а приглашение к ней, с условием, что будет выложено в соцсетях. Как правила поведения в театре трансформируются под запросы зрителя, так и зрительный зал трансформируется под запросы сцены-ринга, окружив ее рядами кресел со всех сторон, фактически замкнув на самой себе. 

А там в 3D формате на все четыре стороны проецируются фигуры персонажей, и сам зритель оказывается окруженным компьютерными монстрами. Поколение Z чувствует себя в родной среде, вовлеченность в действие такая же, как дома за компом – в виртуальную реальность. Те, кто постарше, воспринимают происходящее не как игру, а как действительность, где волк-одиночка пытается переустроить мир, ничего в нем не понимая. 

Экстранеординарна и работа актеров, которые творят чудеса в плане магического воздействия на зал, накрывая его своей энергетикой. Им удается одновременно изображать компьютерных человечков с их прыгающе-дергаными движениями – и живых людей с их неразрешимыми противоречиями и полнокровными характерами. Анатолий Григорьев взаимодействует с залом напрямую, отстраняясь от персонажа, выводит публику на раздумья о природе зла, заманивает в интеллектуальную ловушку, проверяет на вшивость, вскрывает внутренние комплексы, заставляет то стучать ногами, то выкрикивать «Пох!» и кидает недовольные взгляды вкупе со случайно попавшей в руку бумажкой туда, откуда раздались пошлые выкрики («–Бог? – Пох!»). И вдруг хочется вырваться из виртуальной реальности, засасывающей сознание и замораживающей душу, – и, вздохнув полной грудью, устремиться туда, где бурлит настоящая жизнь. Где люди интересны друг другу, а не только себе, где и жить торопятся, и чувствовать спешат!

Яна Колесинская
Фото: Виктора Дмитриева

The article mentions:

• Андрей Прикотенко

• Sociopath / Гамлет