«Ворон древний. Ворон вещий…»
17 january 2011Татьяна Решке Вечерний Новосибирск, 21.12.07
«Ворон» в «Старом доме» задумывался как эпатажный спектакль. К причудливым, карнавально-фантастическим образам Гоцци в разное время обращались Фридрих Шиллер, Евгений Вахтангов, Сергей Прокофьев. А теперь грузинский режиссёр Андро Енукидзе, поставивший «Ворона» на сцене «Старого дома», попытался открыть новосибирцам новые грани творчества классика.
Постановка пьесы Карло Гоцци — событие в нынешнем театральном сезоне. Ведь именно с «Ворона» открывается череда международных проектов, намеченных на 2008–2010 годы. Поэтому предпремьерный показ спектакля был проникнут нотками особой торжественности.
Прежде всего, на сцену вышел сам режиссер — Андро Енукидзе. Грузинский маэстро подтвердил: да, все происходит именно так, как полагается на первом прогоне. Пульс у актеров — 200, давление — 250, выжить в таких условиях нормальному человеку практически невозможно. Но актеры — люди особенные, поэтому как-то живут… Извинившись за возможные накладки, режиссер сказал: «Поехали», махнул рукой и удалился в зрительный зал. Долгожданное действо началось.
Видимо, «Ворон» задумывался как эпатажный спектакль. Спектакль яркий, уморительный, слегка бредовый, местами нервирующий. Оно и понятно: буквально воспроизвести на сцене допотопный сказочный сюжет — попытка бессмысленная, заранее обреченная на неудачу.
Сообразительный зритель то и дело угадывал аллюзии — вставки из самых разных произведений. Этакие «кусочки», вкус которых знаком с детства. «Златая цепь на дубе том», «маленький комарик», который «вдруг, откуда ни возьмись…» — фразы явно не от Гоцци. И говорить за них спасибо (или же усердно пенять!) надо именно режиссеру.
Удалось ли авторам спектакля заставить публику смеяться? Гротескных, забавных сцен в «Вороне» оказалось предостаточно. Были едкие шутки в адрес «нетрадиционно ориентированных» подданных монаршей свиты короля Милона (Труффальдино — Владимир Казанцев, Бригелла -Вадим Тихоненко). «Начальники королевской охоты», карикатурно направляющие эту свою «охоту» «в противоположную сторону»… Если кого-то подобный юмор раздражает, на спектакль лучше не ходить. Берегите нервы, граждане! Да и детишек брать с собой не стоит: «Ворон» Андро Енукидзе — зрелище не для пятилеток, это определенно.
Кроме того, комедия dell’ arte — это еще и комедия масок. В «Вороне» традиционные маски присутствуют, однако их ровно столько, чтобы добавить в театральную сказку щепотку соли, придать зрелищу особый вкус (и конечно же — неповторимое послевкусие). Чего стоят одни бредовые «укуренные» голубки или их плотоядный босс-чародей Норандо (Михаил Пичигин). Или Смеральдина (народная артистка РФ Халида Иванова) — властная, с внушительным кнутиком героиня, готовая с садистским рвением угождать монарху.Маска в «Вороне» — это не просто некая условная личина. Маска — это особое видение мира. Моменты «разоблачения», когда актеры показывают свои настоящие лица, выглядят подкупающе обаятельно… Впрочем, пересказывать эпизоды спектакля не стоит, дабы не лишить зрителя права испытать эффект неожиданности.
Яркий вклад в спектакль внес Василий Лукьяненко, хореограф, актер, каскадер, преподаватель театрального института. В том, что сценическая пластика актеров оригинальна и выразительна, есть и его большая заслуга. В некоторых сценах движения персонажей напоминали акробатические трюки… Не зря Василий Лукьяненко утверждает, что, как каскадеру, ему близки номера, связанные с движением тела в пространстве, с чувством координации. Каким образом, например, можно показать морскую качку? Да еще на таком уровне, чтобы зритель, сидящий в уютном кресле, проникся? В спектакле необходимый эффект достигается с помощью музыки, «говорящих» жестов, специфической мимики.
Исполнители главных ролей — герои любовного треугольника — держались вполне достойно. Принцесса Армилла (Лариса Решетько) — угловатая, с кукольными движениями, в матроске а-ля Сейлор Мун, трогательно оживала в самые важные драматические моменты. Хорош был Милон (Владимир Борисов), монарх, проклятый из-за того, что спутался с вороном. Ну и, конечно, принц Дженарро (Андрей Бутрин), заплативший сполна за «науку похищать девиц». Александр Сидоров сыграл, пожалуй, самого человечного персонажа из всех героев-масок — «няньку» его высочества, адмирала Панталоне.
Излишней серьезностью актеры не грешат. В конце концов, «Ворон» — это жуткое нагромождение самых фантастических небылиц. Так не бывает — откровенно признаются герои прямо со сцены. И как бы напоминают о том, что «самое главное чудо в театре — это условность».А еще спектакль «Ворон» — это хороший повод задуматься о грустных реалиях нашей современной жизни.
Как утихомирить братоубийственные распри? Как остаться свободным, чувствуя на плечах груз судьбы? Как выпустить ворона из сердца, «чтобы он летел куда подальше»? Всё это вечные темы и вечные вопросы, на которые два с половиной века тому назад пытался ответить Карло Гоцци в своей классической универсальной пьесе.