Боюсь называть числа

Премьера

В ближайшее время премьеры не запланированы!

Главная >Театр >Пресса >Боюсь называть числа

09 ноября 2020
Марина Шабанова ВЕДОМОСТИ НСО

Этот человек с внешностью царя Берендея, отец двух дочерей со сказочными именами Алиса и Василиса, недавно поставил «Снегурочку» в Театре на Таганке. В Новосибирске московский режиссёр Денис Азаров задержится как минимум ещё на два месяца — сразу два спектакля сейчас в работе постановщика. До старта спектакля «ЛЮБЛЮНЕМОГУ» в театре «Старый дом» остаётся меньше месяца, а в конце декабря состоится премьера на большой сцене «Красного факела» — «Фигаро». Выпускник режиссёрского факультета ГИТИСа (мастерская И. Райхельгауза), свою театральную деятельность режиссёр поколения тридцатилетних начинал в 2005 году в театре «Новая опера», два года спустя при Академии хорового искусства имени В. Попова основал студию «Московский молодёжный оперный дом», с которой поставил шесть опер — Чайковский, Моцарт, Рахманинов, Доницетти, Россини. Ставить в драматических театрах начинал в 2013-м — Гоголь-центр («Ёлка у Ивановых», «Молоко»), Центр драматургии и режиссуры («Вий. Докудрама»), проект «Открытая сцена», экспериментальная программа Центра им. В. Мейерхольда «Blackbox». Режиссёр Первого академического драматического театра им. Ф. Волкова в Ярославе в 2014–2018 годах. Там он поставил несколько знаковых спектаклей, среди них «Гроза», «Ревизор», «Москва — Петушки». Сегодня Денис Азаров — один из самых плодовитых режиссёров российского театра, много ставит в регионах и утверждает, что для современного театра главное — сохранять внутреннюю свободу и оставаться на острие жизни.

Тексты съели концерт

— Денис, в «Старом доме» изначально планировались к постановке «Петровы в гриппе и вокруг него», затем решили собрать концерт, и вот теперь постановка переходит в иной жанр. Чем объяснить столь непростой путь к афише?

— В наши планы вмешалась пандемия. Действительно, сначала был один литературный материал, но сделать его в тех условиях не представлялось возможным. Начали готовить концерт, а в это время сценарист Ольга Никифорова писала и присылала мне какие-то короткие истории. Так пришла мысль, почему бы не разбавить концерт этими текстами, а в итоге тексты съели концерт.

— В интернете есть фрагменты репетиции, где актёры играют на ударной установке и гитаре. Так мы не увидим их играющими на музыкальных инструментах?

— Нет, мы отказались от чистого концерта, цельной музыкальной группы на сцене не будет. Максим Мисютин сейчас занимается музыкальным оформлением. У нас всё-таки драматический спектакль, хотя и с большим количеством музыки. Репетиции, о которых вы говорите, были августе, а сейчас — ноябрь. Спектакль — живой процесс. И материал, с которым мы сейчас работаем, это не пьеса в её традиционном понимании — скорее набор эпизодов, которые выстраиваются в какую-то свою систему, и она начинает диктовать средства выражения.

— И что это за система под названием «ЛЮБЛЮНЕМОГУ»?

— Это личные истории, которые знакомы каждому. Как если бы вы ехали в поезде, пообщались с человеком, он рассказал вам свою историю, а потом вышел, и вы больше никогда не узнаете, как дальше развивались события, что с ним случилось после…

Я бы не назвал эти истории смешными, хотя там есть чему улыбнуться. Я бы назвал их трогательными. Они рассказывают о неустроенности нашей жизни, задают вопросы: а знает ли кто, как правильно жить, и что такое — правильно жить.

«Фигаро» зол

— Премьера в «Старом доме» назначена на 4 декабря, а в конце года нас ждёт комедия Бомарше «Фигаро» в театре «Красный факел». Уж там-то можно будет повеселиться?

— Будем надеяться, что премьеры состоятся в назначенное время, а как это произойдёт на самом деле — посмотрим, не потому что я сомневаюсь, будем ли мы готовы, всё дело в том, как сложится ситуация. Я вообще боюсь сейчас произносить числа. Весной мы уже строили планы… До пандемии даты обеих премьер были разнесены на полгода, а сейчас по разным обстоятельствам — моей занятости, финансовым моментам в самих театрах и условиям пандемии — они соединились. Я старался сделать спектакли очень разными, и это получается. Тем более что «Фигаро» — в чистом жанре комедия.

— Что нового расскажет современному зрителю остроумный и изобретательный плут Фигаро, живший в конце XVIII века?

— Стараемся приблизить сюжет к нашему времени, сделать понятнее мотивации, поэтому пьеса сокращена и адаптирована к современному языку. Главная тема для нас здесь — лицемерие, фальшь, когда люди хотят казаться не тем, кем являются на самом деле. Тему фейка очень хорошо рассматривать на примере «Фигаро». Это жёсткая, даже грубая история показывает нелицеприятную подноготную человека — мир лжи, потому что все в этой пьесе лгут. Если на спектакле в «Старом доме» зрителю будет и смешно, и грустно, то после «Фигаро» все разозлятся — и наверняка будут несогласные.

— А Моцарт будет звучать?

— Нет, хотя музыки в спектакле много. Не буду раскрывать все карты.

— Как много места занимает музыка в вашей жизни? Её немало в ваших драматических спектаклях, не говоря уже о работах в опере.

— Это в генах — видимо, они подпевают, причём звучит разное. Я из семьи музыкантов, хотя сам им не являюсь. Родители — дирижёры, прабабушка была пианисткой, а жена моя — оперная певица.

— Две дочери тоже в музыке?

— Старшую Алису, ей сейчас девять лет, мы попытались отдать в специальную школу, это была школа при Московской консерватории, но там всё очень серьёзно, как если спортом начать заниматься в спортшколе ЦСК. И мы отказались от этой идеи. Теперь она занимается музыкой больше для себя. Ну а младшая Василиса пока мала — ей три года.

Проблема непонимания

— В московском Театре на Таганке в сентябре состоялась премьера вашего спектакля «Снегурочка» по пьесе Александра Островского. Главная тема — отсутствие коммуникаций между людьми. Проблема в тотальном непонимании?

— Получился вообще очень сложный спектакль, мы делали его девять месяцев, а с момента самой идеи прошло два года. Этот спектакль, конечно, в первую очередь про любовь: Снегурочка полюбила — и солнце растопило её… Но Островский писал не просто сказку, у него, как всегда, всё гораздо сложнее. С одной стороны, мир берендеев обаятельный и прекрасный, а с другой — жестокий, потому что не принимает Снегурочку. Её там чуть ли не в каждой сцене обижают и делают это сознательно. Вот и получается, что этот обаятельный мир берендеев не может принять что-то иное, инородное. А сейчас же везде такие столкновения. Вдруг обострились противостояния разного толка: старого и нового, Востока и Запада, частного и коллективного. И в нашем спектакле проблема коммуникации вылилась в столкновение двух миров — мира Мороза и мира Берендея. Получилась своеобразная антиутопия, где чего только не намешано. И это всё бурлит, клокочет, негодует. Снегурочка пытается что-то сделать навстречу этим людям — вот я такая, но эта бурлящая среда её перемалывает.

— Действительно, страсти кипят в социальных сетях, и сталкиваются даже не миры, а индивидуальности.

— Эта тема есть и в «Снегурочке», и во многом в спектакле «ЛЮБЛЮНЕМОГУ», и в некотором роде в «Фигаро» — люди перестали слышать и слушать друг друга.

— Хотят говорить, но не готовы слушать?

— Мне сложно понять, как после ХХ века, в котором так много случилось страшного — две мировые войны, Холокост, ГУЛАГ, ядерная бомба, когда, казалось бы, дошли до края и теперь мы должны переживать расцвет гуманизма, уважения друг к другу, к чужой свободе и праву слова, — мы вдруг возвращаемся назад. Если лет десять назад можно было сказать, что у нас в стране всё плохо, а там — хорошо, то сейчас уже так не скажешь. Весь мир летит в какие-то тартарары. Мне кажется, основная идея, которая может цементировать сейчас общество, — это научиться слышать и захотеть слушать друг друга. Как в спектакле «Старого дома» герои иногда не слышат друг друга, а потом отматывают события назад и понимают, что, будь они внимательнее, жизнь могла сложиться иначе.

— Мы живём в странное время, когда миры живого и неживого сильно приблизились, у Владимира Проппа, исследованиями которого руководствуются мировые сценаристы, это время инициаций, посвящения. Какие новые истины открывает нам пандемия?

— Мне вся эта история напоминает сюжет «Чёрного лебедя». Мы были уверены, что все наши планы исполнятся на сто процентов, жили и действовали с этой уверенностью. Но вот что-то входит в нашу жизнь, и это что-то в какой-то момент может остановить всё, устроить паузу. Я сейчас говорю не о потере близких, это страшная вещь, не дай бог никому! По этой причине не хочу называть даты премьер, потому что нет былой уверенности. Ещё интересно наблюдать за тем, как меняется наше сознание.

— Театр и кино всё чаще пугают, питаясь страхами, вызывая негативные эмоции. Тогда в чём надежда?

— Театр так или иначе рефлексирует на тему того, что происходит сейчас. Он это переваривает и выдаёт. Как знаменитый спектакль Стрелера «Арлекин, слуга двух господ», который он поставил сразу после Второй мировой войны, — тогда это было как глоток воздуха. Для меня в моих спектаклях ценна сама возможность соединить смешное с серьёзным, трогательное с грустным. Ирония рядом с глубокой рефлексией. И это всё про жизнь: несмотря ни на какие коронавирусы, случаются какие-то страшные вещи, а рядом происходят какие-то прекрасные вещи.

— Ещё до всех этих событий театр был настолько на острие времени, событийной повестки, в том числе и обращаясь к классике, что появилось ощущение: в нём даже больше жизни, чем в самой жизни.

— Я думаю, это будет проявляться всё сильнее и сильнее. Театр, особенно в нашей стране, стал местом силы и свободы. Коронавирус этому только способствует. И посмотрите, как символично: сейчас, когда есть ограничения, люди приходят в театр в масках, а артисты на сцене — без масок.

Фото: Валерий Панов