Художник-постановщик Ольга Шаишмелашвили выпускает новую коллекцию — костюмы для первой премьеры сезона в «Старом доме» — спектакля «Петерс»

29 september 2020
Собака.ру

---

 

 

 

— Как бы вы охарактеризовали эту постановку?

 

— «Петерс» — это визуальный спектакль, где очень важна детализация, поэтому пристальное внимание уделяется предметам и аксессуарам. В тексте Татьяны Толстой очень плотно описан мир вокруг героя. Мир изменчивый: то реальность, то сон, и по сути, и то, и другое — фантастическое в традиции Пушкина и Гоголя. В целом это, скорее, кинематографическая история, так как на сцену невозможно поместить лабиринты сновидений, петербургские улицы, коммунальные квартиры. В моей интерпретации пространство очень камерное, все максимально приближено к зрителю. Каждый предмет имеет свою партитуру игры, разрозненные сюжетные линии сходятся в одну. Смена костюмов — ход времени: перед глазами проносятся детство, юность, зрелость, старость героя, артисты с космической скоростью перевоплощаются во множество персонажей.

 

— Лавры за перевоплощение, как правило, получают актеры, а костюмы выступают в качестве фона. Вас это не задевает?

 

— В этом и заключается высший пилотаж, когда работа художника не видна — мы же создаем мир, а не репрезентуем отдельные составляющие произведения.

 

— Но у ваших костюмов есть собственных код, как, например, у модных домов?

 

— Понятие «код» — культурологический конструкт, и я не уверена, что оно имеет отношение к природе творчества. Это, скорее, инструмент анализа, поэтому разложить себя на коды мне непросто. Хотя, с другой стороны, визуальный код есть у любого художника. Модные дома решают задачи своей индустрии — создают и продают стиль, образ жизни. Театр ставит перед собой несколько иные цели, здесь все гораздо сложнее — есть драматургия, пространство, индивидуальное художественное высказывание. Балетные, оперные, драматические спектакли совершенно по-разному организованы, но всегда есть композиция, когда не убавить, не прибавить, не изменить отдельные моменты. И на костюмы я смотрю, как на часть общей композиции — они должны быть такими, что представить их по-другому означает разрушить все произведение.

 

 

Большая часть одежды, аксессуаров и обуви для спектакля «Петерс» куплены на знаменитом блошином рынке Петербурга

 

 

— Что создает мир «Петерса»?

 

— В «Петерсе» соединяются такие фантастические объекты, как колготочный монстр и птицы из кошмарного сна, с бытовыми деталями — вареной курицей, пеной для бритья, аутентичной одеждой 1950-1980-х годов. Мне это дает возможность создать свой мультиверсум и заселить его персонажами, обустроить миры снов. Поиск винтажных предметов — всегда приключение и знакомство со странными людьми, при этом они не менее интересны, чем герои спектаклей. И, конечно, без везения ничего не получится: есть генеральная концепция сценографии и костюмов, а далее во многом случай определяет, что окажется в руках.

 

Большая часть одежды, аксессуаров и обуви для «Петерса» — с Уделки, знаменитого блошиного рынка в Петербурге. Несколько шляпок — из моего собрания, другие куплены у коллекционера — стилиста и фотографа, который в силу обстоятельств распродавал фонды. Какие-то аксессуары — из московского винтажного магазина «Фрик-Фрак». Каждый предмет уникален и существует в единственном экземпляре. Петерс носит туфли «Скороход» из лакированной кожи, их я купила по объявлению в интернете, и это абсолютно новая пара обуви, которая сорок лет лежала в шкафу. Бархатные костюмы нашла в Петербурге у нетипичного собирателя с Уделки, которая любит носить по очереди свои экспонаты, и уговорить ее расстаться с чем-то из коллекции бывает практически невозможно. Взаимодействуя с этими вещами, шагаешь в другое измерение, а новые, специально созданные вещи редко выглядят столь же убедительно на сцене.

 

 

 

 

— На ваш взгляд, художник по костюмам — это соавтор режиссера или шестеренка в театральном механизме?

 

— Я не представляю себя в проекте, где художник — шестеренка. В «Петерсе» я автор пространства и костюмов. Сценография для меня почти всегда диктует определенные решения, но в «Петерсе» я не разделяю эти понятия, — настолько все переплетено в единую структуру. К тому же в развитии среды спектакля есть интрига, своего рода детектив, поэтому невозможно без спойлера более развернуто прокомментировать идею. В целом специфика сцены «Старого дома», с одной стороны, усложняет задачу, а с другой — заставляет придумывать особые решения, поэтому мне нравится этот театр.

 

— Вы работаете в «Старом доме» уже не в первый раз, а с главным режиссером театра Андреем Прикотенко ставили спектакли не только в Новосибирске, но и в Москве, и в Петербурге.

 

— Да, с Андреем мы знакомы давно. Именно с ним делали «Русскую матрицу» в театре имени Ленсовета в Петербурге, за которую в этом году я номинирована на премию «Золотая маска». Мы вместе создавали спектакли для БДТ, Ленкома и Театра сатиры. С ним непросто, но всегда увлекательно работать: он человек творческий, экспрессивный, умеет с неожиданного ракурса посмотреть на материал. В последнее время Андрей делает свои редакции известных произведений, полностью переписывая их, не адаптирует, а создает новые. В Sociopath, «Идиоте», «Опере нищих» персонажи не просто перенесены в настоящее, а являются именно героями нашего времени, и поэтому нам интересны Гамлет и Мышкин — их поступки, рефлексия созвучны с нашими. В этих постановках зрителя ждут нешаблонные решения: придется встряхнуться и проверить свои убеждения на прочность.

 

«Старый дом», 1, 2, 3 октября

 

Фото: Ольга Вардугина

---

The article mentions:

Peoples:

• Ольга Шаишмелашвили

perfomances:

• Петерс