Premier
В ближайшее время премьеры не запланированы!
Классика: здесь и сейчас
18 february 2014Маргарита ГРЕМИНА Советская Сибирь
Чтобы герои позапрошлого века заговорили с нами о главном, драматург из Италии вслушивается в мелодику речи актеров театра «Старый дом»
В театре «Старый дом» продолжается работа над спектаклем по пьесе Генрика Ибсена «Пер Гюнт». Драматург Розалинда ДАЛИЗИ адаптирует произведение к грандиозному замыслу итальянского маэстро Антонио Лателла. Разговор с ней объясняет не только литературные, но режиссерские подходы к классической пьесе, которая должна в начале XXI века прозвучать современно и актуально.
— Линда, почему вы связали свою жизнь с театральной драматургией?
— У меня пятнадцатилетний опыт работы в театре. Я пишу пьесы и ставлю спектакли. Но так было не всегда. Раньше я занималась совсем другим делом, изучала химию, но твердо верила в то, что рано или поздно начну работать для сцены, потому что всегда хотела писать для театра. Потом я познакомилась с известными театральными мастерами и стала постепенно осуществлять свою мечту. Изменить свою жизнь и полностью посвятить себя драматургии я решилась только после встречи с режиссером Антонио Лателла.
От Мольера до Тарантино и далее
— Как драматург вы причисляете себя к какому-либо направлению?
— Конечно, есть великие мастера — от Мольера до Тарантино, которые очень популярны в нашей стране и имеют опосредованное влияние на современных драматургов, в том числе и на мое творчество. Но ни к какому направлению я себя не причисляю. Я нахожусь в постоянном поиске, экспериментирую, практикую. Пишу самостоятельные пьесы и делаю инсценировки тех произведений, которые изначально для театра не предназначались.
— Вы сказали, что режиссер Антонио Лателла изменил вашу жизнь. А как вы познакомились?
— Через моего брата-актера. Сначала я увидела работы Антонио, потом Антонио увидел мои работы и пригласил меня в свою театральную компанию. С тех пор мы с большим удовольствием работаем вместе.
— Ваше взаимодействие ограничивается написанием пьесы или вы принимаете непосредственное участие в постановке?
— Наша работа рождается из постоянного совместного общения. Антонио высказывает свои пожелания и задает мне вопросы. Я что-то ему говорю и предлагаю. Потом создаю первоначальный текст. Мы его вместе читаем, перечитываем, переписываем. Это длительный процесс, который продолжается месяцами и очень привлекает меня как драматурга. Мне не нравится выдавать сразу готовый текст. Мне невероятно интересно наблюдать за тем, как меняется мой текст во время работы над спектаклем.
— Что дает вам многолетний опыт работы с сеньором Лателла?
— Антонио учит меня слушать музыку текста: чувствовать ритм фраз, улавливать тончайшие нюансы звучания слов, выделять мелодику каждого персонажа. Он учит воспринимать слово на слух и писать под конкретных актеров, что мне очень нравится.
— Как это происходит?
— Я знакомлюсь с актерами, наблюдаю за ними. Получаю представление об их возможностях и индивидуальных особенностях. Выслушиваю задание режиссера и узнаю распределение ролей. Потом могу закрыться в офисе и создавать текст под конкретных исполнителей.
Взрослые годы — метаморфозы
— Адаптируя «Пера Гюнта» Ибсена, вы также ориентируетесь на актеров «Старого дома»?
— В этом театре у нас есть базовый текст Ибсена, очень способные актеры и режиссер, который вплоть до премьеры вовлекает всех в сложный и непрерывный процесс работы.
— Раскройте режиссерский замысел: зачем Антонио Лателла понадобилось переписывать Ибсена и в чем заключается ваша адаптация знаменитого текста?
— Я работаю над четвертым актом поэмы. Если посмотреть на сценическую историю «Пера Гюнта», то можно увидеть, что режиссеры предпочитают заканчивать спектакли на ибсеновском третьем акте. Последний акт кажется им невозможным для сценической интерпретации. Между тем это хоть и сложный, но великолепный текст! И для нашей постановки это центральная точка, ядро спектакля. Это взрослые годы героя. Почти что ад. Внутреннее состояние человека, который отрекся от всего святого, чтобы достичь неограниченной власти. Он забыл свое происхождение, презрел женщин, уничтожил в своем сердце любовь. В четвертом акте Пер достиг самого дна в поисках себя. И только потеряв себя и осознав эту потерю, он смог вернуться к своим корням, к матери, к истории и мечтам, которые были в его прежней жизни. Все это есть у Ибсена. Мне же оставалось только поэкспериментировать с языком. Переписать актуальный в наше время текст универсальным современным языком. Создать свой, отличный от Ибсена, язык, который связал бы пьесу позапрошлого века с нашим временем, с тем спектаклем, который рождается на наших глазах — здесь и сейчас.
The article mentions:
perfomances: