Почему песни лучше пуль: спектакль «Е-ЕЕ-ЕЕ!» театра «Старый дом»

В новосибирском театре «Старый дом» 18–20 октября впервые показали свою версию «Бременских музыкантов». Главный режиссер Антон Федоров поставил спектакль «Е-ЕЕ-ЕЕ!» по мотивам советского мультфильма, превратив его в многослойную историю для взрослой публики.

Рецензент «Мастеров Сибири» Екатерина Соловьева отмечает, что многослойность для Федорова — не новости. Его спектаклям привычно быть сложными, опираться на чудаковатых, странно изъясняющихся героев и хитросплетения смыслов, поднимать глубокие философские темы и позволять театральной форме иронизировать над самой собой. «Е-ЕЕ-ЕЕ!» не стал исключением — рука об руку с размышлениями о свободе и несвободе здесь идет центральный мотив о невозможности героев договориться между собой, а чувства, интонации и полунамеки становятся важнее слов, от которых остались лишь пустые оболочки.

НА ГОЛОВУ ГОЛОВУ ЖИВОТНОГО

Формально фабула в основном следует первым двум классическим мультфильмам: «Бременские музыканты» и «По следам бременских музыкантов». Воспроизвести ее можно за час даже с музыкой: знакомые всем с детства песни в новой аранжировке исполняет группа «Эверест 9050», собранная из актеров «Старого дома». В первоисточнике у персонажей нет реплик — здесь же присутствует Рассказчик (Андрей Сенько), а у героев есть слова, но они лишь подчеркивают пропасть между ними. Компании в этом мирке собираются по летовскому принципу «Я ищу таких, как я, сумасшедших и смешных», и понимание внутри каждой из них действует на таком уровне, который не требует разговора вслух. Трубадур (Арсений Чудецкий) и его друзья живут в лесу коммуной, рядом почти все время обретаются разбойники. Вместо сказочного замка — дом на колесах, где живут Король (Юрий Кораблин) и Принцесса (Лилия Мусина). В постмодернистском духе Рассказчик подчеркивает, что все это — лишь игра. Зрители прекрасно понимают, что лес и костер — видеопроекция, а музыканты — люди. Они не играют животных и надевают звериные головы лишь тогда, когда над ними начинает довлеть сюжет. На разоблачении театром самого себя построено несколько гэгов, но все же это не магистральная тема.

Куда важнее патологическое неумение общаться и договариваться. Чтобы понимать друг друга без слов, нужна очень долгая со-настройка, изучение другого — и только Трубадур и Принцесса миновали этот этап. Остальные не могут договориться между собой, даже если хотят. Не понимают друг друга отцы и дети: усталый Король, в надежде узнать, что Трубадур может дать его дочери, спрашивает его: «Дальше что?», а когда понимает, что из перспектив их интересует только медовый месяц, прогоняет воздыхателя. Не понимают друг друга разбойники и музыканты: когда Атаманша (Анастасия Белинская) предлагает объединиться, то говорит так, словно говорить — это великий стыд. Не понимают друг друга Король, Сыщик (Василий Байтингер) и разбойники, вроде бы представляющие одну и ту же сторону: от многократного повторения план похищения принцессы истрепался, слова перемешались и лишились всякого смысла. А где не выходит договориться словами, в ход идут кулаки, потому что вид пистолета по сей день авторитетнее доброго слова.

НУ-КА, ВСЕ ВМЕСТЕ

Принцессу в итоге и не нужно похищать: протестуя против насилия, она прячется в кофр, который просто переходит из рук в руки. Трубадур с разбитым носом и его покалеченная в драке команда оказались мало чем лучше тех, кто все это начал. Принцесса же инициирует и финальное трепетное «прости» — она говорит его Трубадуру, но его подхватывают все, воплощая столько раз проговоренную Достоевским идею о том, что «всякий перед всеми за всех виноват». Надежду, что можно прийти к согласию, рушит лишь реплика разбойника — «Прости... не желаю жить по-другому». И финальная серенада Трубадура, которую поют хором все герои, оставляет горький привкус: мы столько ждем, что солнце взойдет, но тем временем говорим на разных языках и пытаемся решать проблемы силой.

Единственный язык, который объединяет всех героев, — музыка. Вшитая в российский культурный код, она объединяет и всех сидящих в зале. Через музыку актерам удается сообщить зрителям ощущение свободы и напомнить о времени, откуда мы родом. На это играет и сценография: пространство, оформленное Антоном Федоровым, устлано теми самыми коврами, узоры которых было так интересно разглядывать в детстве. Из оригинальной истории пришла и зарубежная культура: в костюмах музыкантов, в их поклонении свободе и в их образе жизни заметно влияние идеологии хиппи, основательно приправленной эстетическими решениями, вдохновленными более поздними стилями рок-музыки, да и фургон-замок явно приехал откуда-то с Вудстока.

«Е-ЕЕ-ЕЕ!» — это обращение к тому, что было общего у самых разных людей, каких бы взглядов они ни придерживались. Это драйвовая деконструкция знакомой истории, к которой не каждый зритель может быть готов. Но, возможно, самое главное, — это напоминание о том, что цветы лучше пуль. И если мы перестанем плодить ненависть и просто попытаемся понять друг друга, солнце наконец-то взойдет.

В статье упомянуты:

• Антон Фёдоров
• Сенько Андрей
• Чудецкий Арсений
• Мусина Лилия
• Кораблин Юрий
• Белинская Анастасия
• Байтенгер Василий

• Е-ЕЕ-ЕЕ! / Бременские музыканты