Premier

21.06.2024.
Цветы для Элджернона

Цветы для Элджернона

 

14.05.2024.
Девятью десять

Девятью десять

 

Какой «Цемент» скрепляет театр

21 january 2022
Ксения Стольная Новая газета

Фестиваль строится на идее преемственности поколений: в четные годы мэтры представляют на суд начинающих режиссеров свои постановки, в нечетные — наоборот. В этом году конкурс стал в некотором смысле прологом будущего: в спектаклях — зерна грядущего театра. И, судя по этим постановкам, определяющими в ней становятся не столько формальные эксперименты, сколько поиск способов, с одной стороны, разглядеть реальность, с другой — от нее спастись, уцелеть душой.

 

Двенадцать конкурсантов показали театр очень разный — фестиваль стремился представить как можно более разнообразную палитру театральных средств: комедии, трагедии, драмы, документальный театр, театр классического актерского ансамбля и театр, где актера нет вовсе, театр высоких технологий и «бедный театр», обращения к классике и к современным авторам, наконец, к вербатиму. Вместе с тем за два с половиной фестивальных месяца выкристаллизовалось ощущение единого смыслового поля, в котором идут поиски нового «Альмутасима для бумеров». И выясняется, что разница школ и дарований не отменяет внутреннего родства предельно несхожих постановок. Тематический и отчасти даже этический вектор объединил работы практически всех конкурсантов в своего рода мозаику, складывающуюся в портрет театра будущего.

 

Постановка Никиты Бетехтина «Цемент» (Новосибирский театр «Старый дом») и вовсе ставит под сомнение возможность будущего, если в нем не будет героя и скрепляющей силы — общей созидательной идеи. Это первый и единственный в России спектакль по одноименной пьесе Хайнера Мюллера, написанной по мотивам романа Федора Гладкова. Гражданская война, домой — в темное черно-красное пространство на фоне стены, из которой выдвигаются ящички-кирпичи, — приходит Глеб Чумалов (Ян Латышев) и берется восстанавливать разрушенный завод, свою семью и быт. История столетней давности рифмуется с античным мифом (в советский мир вселяются Прометей, Медея, Ахилл, Сизиф…) и с современной жизнью, в которой, как и тогда, пульсирует вопрос «Что дальше?». Играют широко, будто во все стороны, но сосредоточенно. Внутри — твердо. Снаружи — жестко. Актеры то и дело застывают в торжественных позах, как на старых агитационных плакатах, а слова то грохочут, то стелются — речь выстроена музыкально и ритмически, кажется, до ноты. При этом экспрессивность и укрупненность формы не скрадывают содержания. Души тут нет, а дух — есть. И он мучительно исторгает громадные вопросы: кто такой сегодняшний герой, кому из пепла и руин строить жизнь и истребима ли в человеке жажда разрушать?

 
 

The article mentions:


Peoples:

perfomances: