МУЛЬТИКИ СНЕЖНОЙ ПУСТЫНИ

Первое впечатление

Не люблю писать про театр от первого лица, но здесь никуда не деться. Мне кажется, я как благодарный зритель потеряна для театра навсегда. Утратила способность расслабиться и получать удовольствие. Невозможно отключить аналитический ум и не замечать всяческих огрехов, длиннот, банальностей и прочего (заранее приношу извинения всем, кто усмотрел намек в свой адрес). Приятного в этом очерствении организма мало. Точнее, оно только мешает.

Раньше-то, помню, хоть худо-бедно всплакнуть удавалось. Ну а щас прям железное сердце, да еще ржавое.

И вот поди ж ты. Только я поставила на себе крест, как накрыло снежной метелью. Ну не то чтобы, а как-то так. Меня поместили в ледяную пустыню и нахлобучили шлем, отключивший весь предыдущий зрительский опыт. И понеслась душа в ад.

Можно сообразить, что ад именно таков, – люди уже не люди и даже не карикатуры на них, а одномерно-примитивные инопланетяне, в погоне за баблом утратившие всё живое. Учитываем при этом, что ад – это не где-то там за пределами, а весьма распространенная форма земного бытия.

Инопланетянами мне всегда казались персонажи диснеевских мультиков. Не удавалось понять, что они вытворяют и зачем. Да еще противный голос Гоблина с прищепкой в носу выводил меня из себя. Поэтому я и в видеосалоны не ходила. Не могла слышать вот это вот всё.

А тут перед началом спектакля стали напоминать о необходимости отключить гаджеты. Но не проникновенно-уговаривающий голос, иронизирующий про то, что актеры уже отключили сотовые телефоны, чтобы не мешать вам (каждый раз оказывается, что бесполезно). В том-то и дело, что Гоблин как начал эту воспитательную тему, так и закончить не мог – требовал, угрожал, высмеивал, я в ихнем сленге не сильна. Дальше больше.

Спецэффекты в «Фарго» захватили задник, затянутый полотном с сотней мини-телевизоров, как в салоне «М-видео». В каждом экране мельтешили мультяшные милашки зачеркнуто монстры. Они материализовались в гипертрофированные образы диснеевских уродцев, окончательно утратив человеческий облик, и пустились ковылять по снежным заносам, рассыпанным по сцене. Главный из них, то есть Гоблин, перемещался в шлепках на босу ногу, ножки тонкие, из-под пуховика выглядывает краешек семейных трусов, на голове не поймешь что. Его подельник в любой ситуации играл в телефоне, разговаривал крайне неохотно, зашифровав голос под замедленную перемотку ленты в магнитофоне. Ну и так далее. Кошмар. А ведь скоро Новый год.

Когда перед спектаклем пресса спросила у режиссера, можно ли считать «Фарго» новогодней сказкой, он сначала сказал, что конечно нет, а потом, что конечно да. И это правда! Есть же некто, вожделеющий чемодан денег? У дедушки Мороза некто выпрашивал это псевдосчастье неоднократно. А тут раз – и вот оно! И пофигу, что лицо изранено в перепалке за чемодан. Оно ведь не истекает кровью, а украшено красной новогодней мишурой. Персонажи плохо освещены, а как откроет Майкл-Гоблин черный дипломат с награбленным – так сразу загорается в нем лампочка, символизирующая мечту идиота. Там под видом бомбы, убивающей человечество, упакованы пачки купюр. Очень романтично, а заодно показательно, куда выродилось человечество.

Помнится, давний спектакль-ужастик «Мультики» в «Первом театре» тоже рассматривал криминальную тему, но через оптику натурреализма. В «Старом доме» взяли эти самые мультики – и ушли в противоположную крайность, накрывшую театр сияющей снежной пеленой. На ней если и допустимо выводить палочкой буквы и слова, то палочка эта должна быть волшебной.

Волшебная палочка пометила всех, кто опозорил себя душевным уродством (см. про шлепки и новогоднюю мишуру). Только двоих не тронула. Старший следователь Маргарита ходит с пузом на седьмом месяце, а всё работает, всё борется с преступностью, хотя не женское это дело. Ноль выразительных средств (кто видел Наталью Немцеву в «Цемента», то поймет), сплошная усталость, голос блеклый и с хрипотцей. Ее муж Дима с рыбацким ледорубом постоянно кормит ее мандаринами, отметая обывательский штамп, что после мандаринов диатез. А также что про любовь надо в романтическом стиле.

В программке пишут, что Фарго – это такой город в США, и так называется знаменитый фильм братьев Коонен. Пояснить, почему так называется спектакль «Старого дома», может только аббревиатура ХБЗ. ХБЗ, почему всё так происходит с нами, когда все хотят как лучше. Это, пожалуй, главный вопрос, который задает современный театр, но поиск нового языка постоянно опрокидывается в формализм и погружает персонажей в формалин. Я забыла про это всё. Я хотела сочинить песню, но ее уже спели. Завтра опять обещают снег, как говорит инфернальный персонаж Арсения Чудецкого, а мне разгребать.

В статье упомянуты: