Парадокс об актере и жестокости

по мотивам пьесы Майкла Ардитти «Магда»

Постановщики

Режиссер — Юрий Квятковский    

Художник — Нана Абдрашитова    

Шеф-драматург — Екатерина Августеняк    

Композитор — Сергей Азеев    

Видеохудожник — Александр Плахин    

Художник по свету — Алексей Крючков    

Переводчик на площадке — Ольга Лузик    

Действующие лица и исполнители

Магда — Наталья Немцева    

Йозеф — Анатолий Григорьев    

Ева — Лариса Чернобаева    

Мартин — Виталий Саянок    

Людвиг — Арсений Чудецкий    

Хельга — Мария Ласкуткина    Виктория Максимовская    

Хельмут — Роман Бессонов    Владимир Савицкий    

Режиссер — Евгений Варава    

Переводчики-синхронисты — Яна Погорелова    Софья Степанова    

Блонди — Николь     Герда     Риджи    

Аннотация

• Перевод Ольги Варшавер и Татьяны Тульчинской
  

В условном театре идут репетиции спектакля «Магда», в котором артисты должны присвоить личности главных преступников XX века. Но пьеса становится камнем преткновения между всеми участниками процесса, приводя историю к неожиданному финалу. Как иерархические отношения в театре влияют на психологическую природу артистов, и через какие испытания проходит актерский организм, исследуя природу зла? Как сценическая трагедия влияет на людей, и зачем современному зрителю разбираться в мотивах и боли очевидных чудовищ? Сюжет возвращает зрителей в исторический апрель 1945 года, когда советские войска сжимают кольцо вокруг Берлина, а окружение правящей элиты Германии пытается скрыться от справедливого возмездия. Режиссер Юрий Квятковский — мастер неожиданных финалов и сюжетных поворотов — ставит изобретательный спектакль, где драма вдруг превращается в увлекательный триллер с элементами фантасмагории и невероятными актерскими работами. 

Юрий Квятковский, режиссёр: «Во время репетиций мы разбирали материал, связанный с трагическим периодом в истории человечества, касающийся Третьего Рейха. В процессе мы фиксировали диалоги между режиссером и артистами, – они стали частью спектакля, который создавался на наших глазах. Нужно ли артисту присваивать личность условного Ганнибала и как далеко в этом можно зайти? Существует ли какая-то точка невозврата или кипения на этом пути, когда артист, как и всякий другой человек, должен принять решение: нырять ли ему дальше в эту бездну или надо остановиться? В поисках художественного счастья мы иногда ныряем на глубину без акваланга и маски, но это может привести к кульминации, где всё взрывается. В режиссерской профессии много манипуляций, но в нашей истории они приведут к совершенно неожиданному финалу – как в остросюжетных фильмах».